УДК811. 161.1’42

К.Л. Ковалёва

ХНЭУ им. С. Кузнеца

В статье рассматриваются особенности функционирования цитат в романе Б. Акунина «Алмазная колесница» как средства создания «многослойности» семантики и выведения текста на межтекстовый уровень. Автором представлены различные точки зрения на определение цитаты, классификации, исследуется роль цитат в зависимости от положения в тексте.

Ключевые слова: роман «Алмазная колесница», постмодернистский текст, текстообразующее средство, смыслообразующее средство, цитата, крылатые слова и выражения, афоризмы, сильная позиция, функции цитат.

 

ЦИТАТА ЯК ЗАСІБ СТВОРЕННЯ ІНТЕРТЕКСТУАЛЬНОЇ ДІАЛОГІЧНОСТІ РОМАНУ Б. АКУНІНА

«АЛМАЗНАЯ КОЛЕСНИЦА»

У статті розглянуто особливості функціонування цитат у романі Б. Акуніна «Алмазнаяколесница» як засобу створення «багатошаровості» семантики та виведення тексту на міжтекстовий рівень. Автором представлено різні точки зору на визначення цитати, класифікації, досліджено роль цитат в залежності від положення в тексті.

Ключові слова: роман «Алмазнаяколесница», постмодерністський текст,текстотвірний засіб, смислотвірний засіб, цитата, крилаті слова і вирази, афоризми, сильна позиція, функції цитат.

 

QUOTATION AS MEANS OF INTERTEXTUAL DIALOGUENESS CREATION IN B. AKUNIN’S NOVEL «ALMAZNAYA KOLESNITSA»

The article deals with peculiarities of quotations’ functioning in B. Akunin’s novel «Almaznayakolesnitsa» as means of creating «multilayers» of semantics and raising the text to a intertextual level. The author gives different viewpoints of a quotation definition – from a broadside (literary one) to a restricted one (which is linguistic). Different points of view of this notion that are represented in the modern science are briefly considered, different classifications are being analyzed. The multilayers and multifunctionality of quotation insertions are analyzed with the illustration of examples from B. Akunin’s novel «Almaznayakolesnitsa». The peculiarities of the quotation insertions’ functioning in dependence to the position in the text (in a strong position in particular) are being researched. Quotations link the events of the text with the phenomena of the human history and culture, encourage raising of the text to a intertextual level. It is emphasized that the type of an intertexteme being analyzed is a definite code form of expressing of the author’s intentions.

Key words: novel «Almaznayakolesnitsa», postmodern text, text-creating means, sense-making means, attributed quotation, non-attributed quotation, winged words and phrases, aphorisms, strong position, semantic function, expressive function, intriguing function, characterological function.

 

В рамках теорииинтертекстуальностиглубокому рассмотрению и переосмыслению подверглась цитата.В постмодернистских текстах цитаты расширили свои функции, в том числе и не свойственные им до последнего времени. Этим определяется актуальность исследования. Цитата приобрела статус ведущего текстообразующего средства: «текст образуется из анонимных неуловимых и вместе с тем уже читанных цитат – из цитат без кавычек»[4, с. 418].Исследователь О.Е. Романовская утверждает, что цитатаявляется основной единицей речевого мышления в эпоху постмодерна [9].

В современной лингвистикеисследованием цитат занимались Н.Д. Арутюнова, Н.Д. Бурвикова, В.В. Варченко, Л.А. Гладышева, Е.И. Земская, В.Г. Костомаров, В.В. Красных, Т.В. Литвиненко, З.Г. Минц, С.И. Сметанина,Н.А. Фатеева, И.В. Фоменко, В.Е. Чернявская и другие.Авторы затрагивают вопросы источников цитат, их функционирования, описывают некоторые их разновидности и особенности употребления.

Целью настоящей статьи является краткий обзор и анализфункциональных возможностей цитатных включений в романе Б. Акунина «Алмазная колесница».

В рамках теории интертекстуальности существует несколько взглядов на определение цитаты, от широкого (литературоведческого) до узкого(лингвистического). Так, Р. Барт определяет цитату как любое заимствование претекста текстом-реципиентом. Для него весь текст представляет собой раскавыченную цитату, которая не имеет конкретного определения и не отличается ни от аллюзии, ни от реминисценции.

В широком значении определение «цитата» нередко употребляется как общее, родовое, и включает в себя собственно цитату как дословное воспроизведение элемента чужого текста, аллюзию, реминисценцию, аппликацию, парафразу и т. д.[7, 11]. Таким образом, цитатой в широком смысле авторы считают любой элемент чужого текста, включённый в авторский («свой») текст.

Т.В. Литвиненко, осуществляя комплексный анализ единиц интертекста,представляет классификацию цитат с помощью полевой структуры.Ядерную зонукоторой занимают единицы обладающие всеми пятью выделенными ею признаками: 1) точность воспроизведения заимствуемого элемента; 2) знаковая идентичность заимствуемому элементу; 3) выделенность на фоне текста-реципиента; 4) наличие сведений об авторе и / или источнике включения; 5) способность функционировать как отсылка к претексту[6]. Далее исследователь отмечает, что неполнота выраженности или отсутствие какого-либо признака (признаков)свидетельствует о том, что средство следует отнести к неядерной зоне категории, тем самым расширив её общие границы.В околоядерную зону входят единицы, характеризующиеся незначительными отклонениями от стандарта, периферийная зонавключает заимствования, имеющие существенные отклонения от стандарта (цитаты, лишённые в новом тексте атрибуции, точности, а также самоцитаты, мотивные повторы, продолжения, вариации, «интертексты-стереотипы» (Г.В. Денисова),реминисценции и т. д.).

Другая точка, соответствующая узкому пониманиюопределения цитаты, сводится к тому, что цитата – это точное воспроизведение фрагмента чужого текста, графически выделенного.«Цитату с полным правом можно назвать эмблематической формой интертекстуальности, поскольку она позволяет непосредственно наблюдать, каким образом один текст включается в другой», – отмечает Н. Пьеге-Гро. – Материальным проявлением разнородности текста являются типографские приёмы: отбивка цитаты, использование курсива или кавычек и пр.» [8, с.84-85].

В настоящее время существует несколько классификаций цитат, но ни одна не является общепринятой в науке. Например, Н.В. Петрова выделяет интекст-цитаты: актуализированные и неактуализированные, дословные и недословные, модифицированные и немодифицированные. Наиболее распространенной является классификация Н.А. Фатеевой, которая подразделяет цитаты на атрибутивные и неатрибутивные.Так, атрибутивные и неатрибутивные цитаты в других интерпретациях называются эксплицитными и имплицитными [2], прямыми и непрямыми [3], маркированным и немаркированными [2].Маркерами цитаты в тексте могут выступать имя автора, название произведения, а также графические маркеры, такие как кавычки или курсив.

В науке не существует чёткой, общепринятой дефиниции и однозначного терминологического обозначения, также не установлены границы данного явления. Мы придерживаемся определения цитаты, предложенного Н.А. Фатеевой, где цитата – это «воспроизведение двух или более компонентов текста-донора с собственной предикацией» [10, с.122], которая установлена в тексте-источнике; при этом возможно точное или несколько трансформированное воспроизведение образца. Исследователь типологизирует цитаты по степени атрибутированности к исходному тексту. Данное определение позволит нам разграничить понятия цитаты и аллюзии, где аллюзия только содержит элементы претекста, по которым происходит их узнавание в тексте-доноре, предикация же осуществляется по-новому.

Цитату, выраженную одним компонентом в виде имени литературного или реального исторического лица,слова-темы («точечная цитата» по Н.А. Фатеевой)мы рассматриваем как аллюзию или реминисценцию и не анализируем в настоящей статье.

Главной функцией цитаты является преобразование и формирование смыслов авторского текста. Цитата «включает»ассоциации и актуализирует фоновые знания читателя. По замечанию И.В. Фоменко «… цитата нужна автору не для того, чтобы продемонстрировать свои знания или точно выразить свою мысль чужими словами. Цитата – это возможность диалога с другими текстами, диалога, который обогащает авторское высказывание за счёт цитируемого текста» [11, c. 497].

Объем статьи не позволяет глубоко проанализировать все цитатные включения в романе «Алмазная колесница», рассмотрим роль цитат как текстообразующего средстваи особенности их функционирования лишь на некоторых примерах.

Творчество Б. Акунина относится к постмодернизму, для которого характерныцитатность, стилистический плюрализм, использование готовых форм, ирония.Цитатность является ведущим приемом автора.Отчетливо выделяются основные источники цитирования: фольклор, русская литература XIX, XX вв. (Н. Некрасов, А. Пушкин, Л. Толстой, Н. Гоголь), английская литература (У. Шекспир), японская поэзия. Именно благодаря насыщенности цитатами из классиков мы можем говорить о феномене «двойственности», о глубине и «многослойности» произведений Б. Акунина.

В тексте романа «Алмазная колесница»цитаты многообразны и многофункциональны, употребляются в точном и трансформированном виде, занимают различное положение, что определяет их функции. Начало, конец, заглавие, эпиграф в теории текста считается «сильной позицией» (И. Арнольд), в которой цитата «подключает весь авторский текст к источнику и сразу же определяет установку на восприятие: понимание всего последующего под определенным углом зрения» [11, с. 485].

В этой связи представляет интерес анализ заглавия и начала романаБ. Акунина «Алмазная колесница».

Заглавие-цитата находится в абсолютно сильной позиции и содержит явный авторский знак, указывающий читателю путь интерпретации текста. Цитатный заголовок активизирует диалог автора и читателя.

Заглавие-цитата, на наш взгляд, кроме функций, присущих цитатам вообще (текстообразующей, смыслообразующей, представление в свернутом виде определенного содержания, указание читателю направления интерпретации текста), функции обобщения, так как в сжатой форме передает смысл или идею всего текста, зачастую несет еще и аллюзивную функцию, так как через намек и ассоциации связывает тексты между собой.

Название первого тома романа «Ловец стрекоз» восходит к хокку японской поэтессы Тиё. В тексте цитата выделена курсивом и атрибутирована за счет введения имени автора.

Понимая, что для широкого читателя японская поэзия не является общеизвестной, Б. Акунин вводит текст хокку и комментарии к нему в диалог между главными героями во втором томе романа.

«–Больше всего я люблю трехстишья, хокку. В них сказано так мало и в то же время так много. Каждое слово на своём месте, и ни одного лишнего…

– Прочти, – попросил заинтригованный Эраст Петрович. – Пожалуйста, прочти.

Она полуприкрыла глаза и нараспев продекламировала:

Мой ловец стрекоз,

О, как же далеко ты

Нынче забежал…

…Если бы ты знал, что великая поэтесса Тиё написала это стихотворение на смерть своего маленького сына, ты не смотрел бы на меня с такой снисходительностью, верно?» [1, с. 651].

Таким образом, ассоциативная цепочка, возникшая у читателя после прочтения первого тома между заголовком и главным героем «Ловец стрекоз» ‑ «Рыбников», так как он самговорит, что в детстве любил ловить стрекоз («… маленьким мальчикомлюбил ловить стрекоз, чтоб потом пускать их с высокого обрыва и смотреть, как они зигзагами мечутся над пустотой»[1,c. 74]) дополняется после прочтения приведенного выше диалога вовтором томе новыми звеньями, создающими интригу всего романа «ловец стрекоз» ‑«смерть» – «сын». Заглавие-цитата, таким образом, создает некую интригу (игру), намекая на тему произведения, а конец текста заставляет вернуться читателя к названию.

Начало текста также является сильной позицией. Два первых абзаца романа Б. Акунина «Алмазная колесница»являются практически точной цитатой, отсылающей читателя к началу рассказа А. Куприна «Штабс-капитан Рыбников».

«В тот день, когда ужасный разгром русского флота у острова Цусима приближался к концу и когда об этом кровавом торжестве японцев проносились по Европе лишь первые, тревожные, глухие вести, – в этот самый день штабс-капитан Рыбников, живший в безымянном переулке на Песках, получил следующую телеграмму из Иркутска: «Вышлите немедленно листы следите за больным уплатите расходы».

Штабс-капитан Рыбников тут же заявил своей квартирной хозяйке, что дела вызывают его на день-на два из Петербурга и чтобы поэтому она не беспокоилась его отсутствием. Затем он оделся, вышел из дому и больше уж никогда туда не возвращался» [1, с. 7].

Использование Б. Акуниным чаще употребляющегося разговорного наречия «тут же», которое может выступать как обстоятельство времени, так и обстоятельство места, вместо книжного устаревшего в настоящее время наречия «тотчас же» у А. Куприна, имеющего лишь временное значение, не влияет на точность цитаты, за исключением того, что, во-первых, помогает актуализировать не только время совершения действия, но и место, во-вторых, приближает повествование к современному читателю, лишая текст признаков книжности и архаичности.

В связи с тем, что и у А. Куприна, и у Б. Акунина приведенная выше цитата находится в начале текста, т.е. в сильной позиции, она воспринимается читателем как знак, за которым стоит в свернутом виде весь текст рассказа А. Куприна, место действия, время, события, характерные особенности героя. Б. Акунин дает читателю подсказку, в каком направлении будет развиваться сюжет и кем является главный герой. И читатель, распознавший эту подсказку, с первых страниц романауже смотрит на описываемые события под другим углом зрения, пытается интерпретировать действия штабс-капитана Рыбниковав соответствии с известнымиему из рассказа А. Куприна фактами биографииглавного героя. Для такого читателя нарушается линейность развития сюжета, сюжет приобретает разветвленный вид, так как тексты А. Куприна и Б. Акунина накладываются друг на друга. Для несведущего читателя, не распознавшего подсказки автора, сюжет романа развивается линейно, в соответствии с его текстом.

Таким образом,цитаты в сильной позиции (цитатный заголовок, цитата в начале романа) выполняют следующие основные функции: текстообразующую, смыслообразующую, сюжетообразующую, семантическую (в результате наложения друг на друга семантики заголовка и семантики цитаты возникает игра смыслов), функция экономии(представление в свернутом виде определенного содержания), указание читателю направления интерпретации текста, функцию обобщения, так как в сжатой форме передает смысл или идею всего произведения и другие.

Цитаты в романе Б. Акунина встречаются не только в сильной позиции. Они многообразны и полифункциональны и в тексте романа зачастую используются автором в речи героев, выполняя при этом функцию характеризации героев (указание на определенные литературные, художественные предпочтения, философские взгляды), функцию отсылки к известному источнику для подтверждения своих взглядов и мыслей, функцию своеобразной игры с читателем. В тексте романа встречаются атрибутированные и неатрибутированные цитаты, маркированные и немаркированные. В тексте точные маркированные цитаты легко узнаваемы даже неподготовленным читателем, способным определить чёткую границу между «своим» и «чужим» словом.

Так, например, Всеволод Витальевич подтверждая свои мысли цитирует первого католического миссионера ФранцискусаКсавериуса. Ссылка на авторитетный источник придает убедительность его высказываниям:

«– Значит, японский язык не так уж чужд для русского уха? – с надеждой спросил Эраст Петрович. – Мне бы очень хотелось поскорей его выучить.

– И чужд, и труден, – расстроил его Всеволод Витальевич. – Первооткрыватель Японии святой ФранцискусКсавериус сказал: «Сие наречие замыслено синклитом диаволов, дабы истязать ревнителей веры»[1, с. 190].

Эта цитата дословная атрибутированная, так как говорящему необходимо аргументировать свою точку зрения, используя слова известного человека.

Или в следующем примере говорящий указывает авторов цитат, так как ему необходимо сравнить тексты разных авторов, поэтому эти дословные цитаты атрибутированы: «Рифмы может не быть в белом стихотворении, но там есть ритм. Например, у Пушкина: «Вновь я посетил тот уголок земли, где я провёл изгнанником два года незаметных». А тут ритма нет.

– И всё же это стихи.

– Ах, может быть, это стихотворение в прозе! – осенило Сироту. – Как у Тургенева! «Чудилось мне, что я нахожусь где-то в России, в глуши, в простом деревенском доме» [1, с. 695].

В следующем примере дословная цитата является неатрибутированной:«Мероприятие это абсолютно неофициальное и с перевоспитанием блудниц никак не связанное, совсем напротив. Скучать не будете. «Он возвратился и попал, как Чацкий, с корабля на бал» [1, с. 187].

Это дословная цитата из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина, глава 8, строфа 13. Она не атрибутирована. Для говорящего (Доронина) не столько важно, известен ли слушающему (Фандорину) автор приведенной им цитаты, сколько важна игра смыслов между указанной цитатой и реальной ситуацией, в которой находился герой, к которому обращены эти слова. На переносный смысл, заключенный в цитате – «неожиданная, резкая перемена положения, обстоятельств» ‑ накладывается прямой смысл: Фандорин, действительно, недавно сошел с корабля на берег и был приглашен на бал.

Таким образом,цитаты в речи героев выполняют, в основном, характерологическую функцию, либо игровую. С помощью цитирования литературных источников создаются диалогические отношения с отдельным произведением, творчеством определенного автора и даже культурой.

Частным случаем цитаты считаются крылатые слова и выраженияафоризмы. Под которыми,большинство авторов понимает «меткие слова и выражения выдающихся людей разных эпох и народов и литературные цитаты, получившие широкое распространение в языке» [5 , с. 91].Данные единицы языка также относятся к средствам создания интертекстуальной диалогичности.Использование афоризмов углубляет пространственно-временную перспективу повествования, подключает новые смыслы за счет дополнительных коннотаций. Употребляются в романе в диалогах персонажей, таким образом, выполняют характерологическую функцию.

Например:« – Шутить изволите. Сочетаться законным браком с японскойконкубиной? Погонят со службы. <…> Буду исторгнут из цивилизованного европейского общества. Нет уж, в одну повозку впрячь неможно… И так всё отлично» [1, с. 247].

В данном случае пример фрагментарного цитированияиз поэмы А.С. Пушкина «Полтава» (1829): «В одну телегу впрячь не можно / Коня и трепетную лань», включенного в речь героя, для подтверждения собственных мыслейо столкновении точек зрения, исключающих друг друга.

Таким образом, краткий анализ функционирования цитат в тексте романа «Алмазная колесница»показывает, что цитаты выполняют различные функции в зависимости от положения в тексте. В сильной позиции текста: семантическая, экспрессивная, обобщающая,текстообразующая, смыслообразующая, сюжетообразующая функции. Цитаты в слабой позиции выполняют характерологическую функцию, так как встречаются, в основном, в речи героев.

Становясь частью нового текста, цитата всегда модифицируется и в содержательном, и функциональном плане, подчиняясь общему замыслу другого субъекта речи.Цитата способствует установлению и поддержанию диалогических отношений автора с читателем, подчёркивает открытость текста в межтекстовое пространство и его связь с явлениями мировой культуры.

Перспективой нашего исследования является полный и всесторонний анализ особенностей реализации цитатных включений в произведениях Б. Акунина.

Список использованной литературы

1. 1. Акунин Б. Алмазная колесница / Б. Акунин. – М. : Захаров, 2004. – 720 с.
2. Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность / Науч. ред. П.Е. Бухаркин. – М. : Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2014.– 442 с.
3. Арутюнова Н.Д. Чужая речь: «свое» и «чужое» / Н.Д. Арутюнова // Язык и мир человека. 2-е изд. – М. : Языки русской культуры, 1999. – 896 с.
4. Барт Р. От произведения к тексту / Ролан Барт // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. – М., 1989. – С. 418.
5. Былинский К.И. Литературное редактирование: учеб.пособ. / К.И. Былинский, Д.Э. Розенталь. – М. : Флинта: Наука, 2011. – 400 с.
6. Литвиненко Т.Е. Интертекст и его лингвистические основы: на материале латиноамериканских художественных текстов:автореф. дис. … доктора фил.наук: 10.02.05, 10.02.19 / Татьяна Евгеньевна Литвиненко. – Иркутск, 2008. – 34 с.
7. Петрова Н.В. Интертекстуальность как общий механизм текстообразования (на материале англо-американских коротких рассказов): дисс. … доктора фил.наук: 10.02.19 / Наталья Васильевна Петрова. – Волгоград, 2005. – 395 с.
8. Пьеге-Гро Н. Введение в теорию интертекстуальности: [пер. с фр.]; / Н. Пьеге-Гро; [общ ред. и вступ. ст. Г.К. Косикова]. – М., 2008. – 240 с.
9. Романовская О.Е.«Чужое» слово в русской постмодернистской прозе / О.Е. Романовская. – Астрахань : Астраханский государственный университет, Издательский дом «Астраханский университет», 2012. – 165 с.
10. Фатеева Н.А. Контрапункт интертекстуальности или Интертекст в мире текстов / Н.А. Фатеева. – М.: Агар, 2000. – 280 с.
11. Фоменко И.В. Цитата // Введение в литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины / под.ред. Л.В. Чернец. М., 1999. – 496-507.